Валерий Ганичев. Слово на II съезде Союза писателей Союзного государства России и Белоруссии. Союз – это фундамент настоящего и будущего. Часть 1

Да, не в миссии поучения и самовозвышения наш долг, а в той осознанной и ощущаемой роли слова, которое и было в начале, которое и спасло этого произносящего его, отводило на вершины того, что было вначале у Бога и это слово было Бог.

Ощутив и уразумев эту истину, мы освободимся от гордыни, которая нередко присуща нашему брату, и ощутим святую близость к человеку, сирому и убогому, великому и малому, к тому, во имя которого и для которого мы работаем.

Можно сколько угодно придумывать забавные и мистические словесные узоры, придавать им вид литературных концепций и школ, оставаясь вне жизни, но глубокомысленно заявляя о своей особой и возвышающей роли в обществе, по сравнению с другими.

Часто привожу факт, как до Великой Отечественной войны, в конце 30-х годов, было принято властями страны издавать тысячными и миллионными тиражами книги отечественной классики. Если говорить о русской, то это были Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тургенев, Крылов, Толстой, Чехов, Шолохов и другие национальные классики. Не побоюсь сказать, что это был один из факторов нашей победы в Великой Отечественной войне.

 Да, ведь общество того времени было далеко не едино. Как писал позднее Юрий Бондарев, у всех, по крайней мере, у большинства, был «ровный бедный достаток», но его основные части не срослись – несли в себе остатки гражданской войны, воспоминаний о большой и малой собственности, о бывших владениях и их устройстве. Сословия были отменены, но их следы оставались в сознании. В только что принятой Конституции 1936 года, которую нередко называли позднее Сталинской, было фактически провозглашено равенство наших людей. Но понимания единства в обществе ещё не было.

И вдруг в это время прозвучало великое Слово поэзии и прозы «золотого века» нашей литературы. Оно, как шагреневую кожу, соединяло понятия и образы прошлого и настоящего, просторы и малые дороги, масштабы давних лет с масштабами великих строек, вкладывали в сознание людей понятие единой Родины, единого Духа и общего пространства. Недаром в конце 30-х годов, когда в эмигрантском Париже узнали о массовых изданиях русской классики, один видный деятель этой эмиграции воскликнул: «Всё! Россия спасена!» Смею высказать суждение, что в единении страны Слово Литературы сыграло важнейшую роль перед грозным монолитом фашизма, – оно подготовило это бесспорное духовное единение при всех издержках системы и общества. Европа пала перед германским посохом, Азия была почти разрушена иезуитским японским, самурайским духом.

Почему мы победили? Этот вопрос, некорректный для многих моих коллег, я задавал с тех 50-х годов, когда осознавал почти мистическую силу нашей Победы. Я задавал его солдатам и маршалам, учёным и учителям, рабочим и колхозникам, женщинам и мужчинам, писателям и музыкантам, русским и представителям других национальностей, гражданам России и эмигрантам. Ответов было много, но все сходились, в том числе, на непреодолимости духа, какой-то зыбкой, но явно присутствующей силы сверху, с неба, какой-то ощущаемой материальной силы, но и невидимой силы Духа. И я уверен, что сила Слова была животворящей, скрепляющей, обозначившей и контуры нашей Победы.

Продолжение цикла публикаций «Союз – это фундамент настоящего и будущего»  >>

Мнения в авторских колонках не редактируются и могут не совпадать с позицией Игоря Ашурбейли