реклама
Сколько замечательных людей мне посчаст-
ливилось встретить в жизни – необыкновенно
талантливых, если не сказать больше, очень
много сделавших для науки или искусства, и
все же самым удивительным человеком, самым
загадочным для меня остается отец.
Разве не загадочно, к примеру, что человек
шестидесяти лет, министр обороны огромной
страны, придя с работы, на которой у него что
ни день, то, условно говоря, Карибский кризис,
садится писать роман. Роман, а не мемуары!
Это же авантюра в средневековом понимании
слова – рискованное приключение на неизве-
данном (литературном) поприще.
Сколько таких авантюр было в отцовской
биографии и головокружительных поворотов –
только на перечисление их ушла бы газетная
страница.
Легко понять, что такое талант художника,
поэта, писателя. Это дар Божий и труд, в кото-
ром все зависит от самого человека. А с воен-
ным талантом иначе. Да, это врожденная спо-
собность оценивать ситуацию и находить реше-
ние. Но это лишь одна необходимая и недоста-
точная составляющая. Решение надо воплотить
в действия других – многих! – людей. Не зря па-
пиной любимой поговоркой было «Гладко было
на бумаге…»
Командующий в равной мере должен вла-
деть умением распланировать операцию и уме-
нием вести войска: необходим баланс штабных и
командирских способностей. Это аксиома. Вот
что об этом писал отец: «Момент принятия реше-
ния командующим – трудный момент. Надо ре-
шиться отдать себя без остатка только одному,
часто рискованному решению. Мысль тогда ра-
ботает напряженно, анализируя весь спектр про-
тиворечий: одно – желаемое – ре-
шение встречает расчетные возра-
жения, другое при реализации на-
толкнется на громадные трудности,
у третьего – заманчивого, простого
и не слишком рискованного, избав-
ляющего от всех тревог и юридиче-
ской ответственности, – есть свои
слабые стороны. В избранном ре-
шении, взвесив все «за» и «про-
тив», проанализировав все сомне-
ния и трудности, ты должен быть
до конца уверен. Это требует боль-
шой отваги и огромной силы
воли».
Я уже давно пытаюсь понять,
что такое военный талант, вгля-
дываясь в детали, сопоставляя и
надеясь, что рано или поздно
этот набор мелочей сложится в
картину, исполненную в мозаич-
ной технике.
Перескажу историю, услы-
шанную от очевидца. Высокое на-
чальство, и папа в том числе, об-
ходит казарму. Все блестит,
осмотр близится к концу, местное
командование уже изготовилось облегченно
вздохнуть, как вдруг следует просьба: «Товарищ
полковник! Можно у вас кружку воды попро-
сить?». Полковник бросается к бачку с прикован-
ной кружкой, наклоняется, наливает, пытается
протянуть кружку и застывает в полусогнутом
положении: цепь так коротка, что принуждает
пить чуть ли не на четвереньках. Немая сцена. За-
вершает ее папина фраза: «Что же вы ради круж-
ки воды человека на колени ставите?».
Меня в этой истории поражает наблюда-
тельность. Надо же было, скользнув глазом по
казарме, заметить, что цепь коротка!
Еще одна история – о выдержке, рассказан-
ная папиным фронтовым адъютантом А. И. Фе-
деневым: «28 августа 1944 года, выясняя, где
эффективнее ввести в наступление 4-ю гвар-
дейскую армию, Р. Я. Малиновский вместе с
генерал-лейтенантом В. Д. Ивановым на двух
самолетах По-2 осматривал местность в районе
Хуши. Под низколетящими само-
летами шел яростный бой. Само-
леты были обстреляны, и летчики
набрали высоту. По возвращении
на аэродром Иванов сказал Родио-
ну Яковлевичу: «У меня в самолете
12 пробоин». «Сколько в самолете,
не знаю, – ответил Родион Яковле-
вич, – а в спине – одна». О ранении
командующего летчик впервые
услышал на земле и был поражен
тем, что Родион Яковлевич в полете
не сказал ему ни слова – не отвлек
от дела, не стал волновать».
Эта черта – выдержка, сдержан-
ность – мне кажется очень нужной
командиру, а рассказФеденева пере-
кликается со словами из письма ко
мне Франсиско Сиутата, в 1937 году
лейтенанта испанской республикан-
ской армии, запомнившего отца в
бытность его советником штаба
Мадридского фронта: «Коронель
Малино всегда оставался для меня
недосягаемым примером. Я обязан
ему не только обретением профес-
сиональных навыков, но и тем, что
тогда еще понял, как необходимо в
военном деле прочное, глубокое,
доскональное знание предмета, но не
только. Не менее нужны командиру
взыскательный ум и доброе сердце.
Твой отец дал мне не только военный
урок, но и урок доблести, стойкости,
достоинства. И – не удивляйся! – урок
деликатности».
У меня набралось много таких исто-
рий–фрагментовпостепеннослагаемой
мозаики – на них не хватит и десятка га-
зетных страниц. И потому я закончу по-
разившими меня своей прозорливостью
и чеканными формулировками запися-
ми из папиной записной книжки 1958
года: «Как воздух необходима нам сей-
час военная интеллигенция. Не просто
высокообразованные офицеры, но
люди, усвоившие высокую культуру ума и сердца,
гуманистическое мировоззрение. Современное
оружие огромной истребительной силы нельзя до-
верить человеку, у которого всего лишь умелые,
твердые руки. Нужна трезвая, способная предви-
деть последствия голова и способное чувствовать
сердце – то есть могучий нравственный инстинкт.
Вот необходимые и, хотелось бы думать, достаточ-
ные условия».
Наталья Малиновская
и сейчас находит
в своем отце
поразительные черты
О
рден
П
обеды
.
Р
одион
Малиновский
Сергей КАРПАЧЕВ
07
АРМИЯ
О
рден
П
обеды
.
Ф
едор
ТОЛБУХИН
Маршал Федор Толбухин ушел из жизни вскоре после Вели-
кой Отечественной войны. Может, и по этой причине частных де-
талей в описании его жизни гораздо меньше, чем у других со-
ветских военачальников. Но вклад маршала в победу огромен.
Полноватый интеллигентный Толбухин запомнился совре-
менникам очень мягким, добрым человеком. Никто из его
окружения ни разу не обмолвился, что видел Федора Иванови-
ча вспылившим: он всегда держал себя в руках и даже голоса
на подчиненных не повышал. Но при этом был идеальным
полководцем, умел до деталей рассчитать войсковые опера-
ции любого масштаба, а главное – добиться от подчиненных
безупречного исполнения поставленных задач. Действия в
1941 году Закавказского фронта, где он был начальником
штаба, – яркий тому пример. Тогда совместно с англичанами
советские войска заняли территорию Ирана, установив, с
одной стороны, контроль над половиной территории, с другой
– получив фактически границу с Великобританией, что очень
помогло при организации поставок по ленд-лизу.
В 1944 году Толбухин командовал 4-м Украинским фрон-
том, который освобождал Донбасс, Крым, Одессу. Начальни-
ком штаба был генерал-полковник Сергей Бирюзов. Его дочь
Ольга, тогда восьмилетняя, вспоминает…
Командованию фронта буквально накануне Ясско-
Кишиневской операции разрешили привезти свои семьи в
Одессу. За месяц, проведенный на берегу Черного моря, с от-
цами удалось пообщаться от силы три-четыре раза, но и это
было праздником. Город к концу июля не выглядел сильно
разрушенным, больше о войне напоминали надписи «Мин
нет» на цоколях зданий. И часть побережья тоже была закрыта
из-за мин. Приехавших разместили в домиках на Французском
бульваре: в одном – семьи Толбухина и Бирюзова, в другом –
Владимира Судца, командующего 17-й воздушной армией, и
Митрофана Неделина, командующего артиллерией фронта.
Чуть ли не на второй день после приезда случился налет
немецкой авиации на Одессу. Ольга Сергеевна помнит, как кто-
то из военных среди ночи нес ее на руках в убежище. Наутро
жены генералов, которых налет очень испугал, решили поки-
нуть город, не желая рисковать детьми. Но отцы, поняв ситуа-
цию, в тот же день приехали к ним, как могли, успокоили и уго-
ворили остаться. Устроили обстоятельный совместный обед, на
котором Толбухин и Бирюзов подшучивали над своими домаш-
ними: вот, мол, почувствовали, что такое война. Об этом сейчас
странно слышать, но уже через два месяца после освобождения
в Одессе работал оперный театр, куда отцы-генералы однажды
сумели выбраться с семьями. Сидели где-то в третьем ряду: в
середине – Федор Иванович, по сторонам от него – остальные.
У Бирюзовых с Толбухиными были очень доверительные, теп
лые отношения. Но продлилась дружба семей недолго – после
войны служба раскидала, а уже в 1949-м Федора Ивановича не
стало.
Вспоминает
Ольга Бирюзова
Моя самая любимая фотография сделана
9 мая 1945 года в Вене – родители здесь такие
счастливые! Но это не просто счастливая минута двух
людей, за плечами у которых тяжелейшие годы войны.
На этом снимке запечатлено время – воздух эпохи,
пронизанный радостью того победного дня
