10
КОНЦЕПЦИИ
№ 22 (686) 14–20 июня 2017 года
Сергей ПЕРШУТКИН,
член-корреспондент
Академии военных наук
Оценки боеготовности Вооруженных Сил
общественным мнением близки к максималь-
но возможным. 92 процента сограждан счи-
тают, что в случае угрозы армия сможет за-
щитить население страны. 70 процентов
опрошенных убеждены, что роль армии как
института крайне значима, констатировал
ВЦИОМ в октябре 2016 года.
Это результат целенаправленной деятельно-
сти Минобороны по решению крупнейших
научно-технических и военно-политических
задач, приближающей поставку в войска образ-
цов ВВТ на новых физических принципах, ин-
теллектуальных робототехнических комплек-
сов. Таким образом, речь идет о еще более
сложном оружии, требующем умелой и эффек-
тивной эксплуатации умными офицерами и
солдатами, и о неизбежном росте значения че-
ловеческого фактора. Выделяются три аспекта:
– соответствие интеллектуального уровня
операторов управляемой ими технике;
– роль ввузов в повышении качества зна-
ний будущих командиров, а также в выявле-
нии перспективных военных исследователей
и преподавателей;
– увеличение доли лучших выпускников
средних школ в рядах абитуриентов ввузов.
Эти вопросы уже находятся в зоне внима-
ния Минобороны и Генерального штаба ВС
РФ. Достаточно упомянуть сформулирован-
ную задачу – поднять численность докторов и
кандидатов наук в подведомственных органи-
зациях до 60 процентов к 2025 году. Хотя про-
сматриваются и серьезные препятствия, при-
чем не столько внутренние, сколько общесо-
циальные. Красноречивы цифры, полученные
в ходе исследования под руководством заведу-
ющей кафедрой социологии Новосибирского
государственного университета Татьяны Чер-
кашиной. Почти каждый второй опрошенный
предельно критично оценил уровень подго-
товки до поступления в специализированный
учебно-научный центр (СУНЦ) НГУ, признав
серьезные пробелы по основным дисципли-
нам, пройденным в общеобразовательной
школе. Четверти респондентов не хватало зна-
ний по физике, девяти и восьми процентам –
по химии и математике. С такими же пробела-
ми абитуриенты, судя по всему, приходят и в
военные вузы.
Таким образом. просматриваются систем-
ные дефекты современного российского об-
разования, которые тем не менее успешно
устраняются в СУНЦ после одного-двух лет,
проведенных в школе-интернате, где границы
между основными и факультативными заня-
тиями весьма условны.
Значит, опыт СУНЦ, возникших полвека
назад как физматшколы при МГУ им. Ломоно-
сова, Новосибирском и Ленинградском уни-
верситетах, заслуживает внимания и анализа.
БОСОНОГАЯ МАТЕМАТИКА
Образованию системы специализирован-
ных физико-математических школ в СССР
способствовал комплекс факторов. Прежде
всего сложная международная обстановка в
середине 50-х годов, требовавшая укрепления
оборонно-промышленного потенциала, раз-
вития ОПК за Уралом, углубления исследова-
ний по военной тематике. Ответом на обще-
ственные потребности стало образование Си-
бирского отделения АН СССР под руковод-
ством академика Михаила Алексеевича
Лаврентьева – заместителя главного кон-
структора Минсредмаша, в 1953–1955 годах
замдиректора знаменитого Арзамаса-16. Вы-
ступив инициатором переезда за Урал боль-
шой группы крупных советских ученых, этот
выдающийся отечественный «оборонщик»
отчетливо понимал необходимость создания
резерва из молодой научной смены.
В предложенной Лаврентьевым новой
модели подготовки кадров «общеобразова-
тельная школа – университет – академия
наук» особая роль отводилась специализиро-
ванной физматшколе при НГУ. В нее были
приглашены талантливые старшеклассники,
выдержавшие многоэтапный отбор, начиная
с участия в 1961–1962 годах в I Всесибир-
ской олимпиаде школьников. Ее результаты
побудили Лаврентьева уже в августе 1962-го
направить конкретные предложения в высо-
кие партийные и государственные инстан-
ции. Несмотря на убедительные аргументы
авторитетных советских министров и под-
держку ведущих академиков, принципиаль-
ные решения на всесоюзном уровне задер-
живались из-за невнятной позиции образо-
вательных ведомств. И председатель Сибир-
ского отделения АН СССР поставил
руководство страны перед фактом, создав в
январе 1963 года под свою персональную от-
ветственность специализированную физико-
ДЛЯ ОРУЖИЯ
НА НОВЫХ ФИЗИЧЕСКИХ
ПРИНЦИПАХ
НУЖНЫ ОФИЦЕРЫ-
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЫ
И СОВЕТСКИЕ МЕТОДИКИ
Переход в XXI веке к новой
философии военных действий,
к созданию и использованию оружия
на новых физических принципах
– обусловленная прогрессом
объективная закономерность.
Соответственно вполне логичны
и правомерны вопросы:
во-первых, учет и отражение
в военно-политических документах
доминирующих научно-технических
тенденций, во-вторых, соответствие
интеллектуального уровня
офицеров и солдат усложняющимся
в управлении ВВТ, в-третьих,
возможность пополнения армейских
рядов самыми талантливыми
молодыми людьми с заметными
успехами в освоении физико-
математических дисциплин.
ОБРАЗОВАНИЕ
Сергей БРЕЗКУН,
профессор Академии военных наук
Если танцевать от печки, то официальный нормативный
комплекс взглядов на осуществление оборонной политики
России нуждается в принципиальных коррективах в отноше-
нии как сути, так порой и грамматики.
ВЫСШИЙ СИСТЕМНЫЙ ПРИОРИТЕТ
Возьмем словарь «Война и мир в терминах и определени-
ях» 2016 года, выпущенный тремя издательствами: «Вече»,
«Оружие и технологии», «Редкие земли». Он как факт важен,
необходим да и попросту информативен. Но со ссылкой на
президентский Указ №683 от 31 декабря 2015 года в словаре
дается следующее определение национальной безопасности.
Это «
состояние
защищенности личности, общества и госу-
дарства от внутренних и внешних угроз, при котором обе-
спечиваются реализация конституционных прав и свобод
граждан Российской Федерации, достойное качество и уро-
вень их жизни, суверенитет, независимость, государственная
и территориальная целостность, устойчивое социально-
экономическое развитие Российской Федерации. Националь-
ная безопасность включает
в себя оборону
страны и все виды
безопасности, предусмотренные Конституцией Российской
Федерации и законодательством государства…»
Определение некорректно уже в грамматическом отно-
шении. Как указывает Словарь русского языка С. И. Ожего-
ва – издание тоже вообще-то нормативное, безопасность –
это «
положение
, при котором не угрожает опасность кому-
чему-нибудь». Состояние по Ожегову – тоже «
положение
, в
котором кто-нибудь или что-нибудь находится». То есть без-
опасность – действительно состояние. Но оборона по Оже-
гову – «совокупность
средств
, необходимых для отпора врагу»
или сам акт отпора, то есть
действие
.
А ведь состояние не может быть ни средством, ни дей-
ствием, и в понятие «национальная безопасность» не может
входить понятие «оборона» как его составная грамматиче-
ская часть.
К слову, если в своде нынешних многочисленных, нередко
маловнятных и внутренне противоречивых законов наверняка
есть определения разных видов безопасности, включая эколо-
гическую, то
непосредственно
в Конституции РФ нет
ни одной
статьи
, предусматривающей тот или иной вид безопасности,
в том числе национальную.
Но это полбеды… Беда в том, что ныне повсеместно при-
нятое определение национальной безопасности страдает, на
мой взгляд, принципиальным системным недостатком и
даже пороком. В этом определении глубоко неверна сама
расстановка приоритетов и ценностей, которые призвана
обеспечить, защитить, отстоять военная организация России.
Дело в том, что в нормативном определении используется
следующий ряд: «личность, общество, государство», то есть
как высший государственный приоритет постулируется за-
щита интересов личности, затем – общества, в последнюю
очередь – государства.
Подобный подход представляется неприемлемым. Логич-
ным и общественно оправданным будет прямо обратный по-
рядок приоритетов, когда высшим является государство, затем
– общество. Подчеркивание же приоритета личности – даже
как третьего по значимости – вообще необязательно…
Возможна, скажем, следующая редакция: «Национальная
безопасность – это такое состояние государства и общества,
которое надежно и гарантированно обеспечивает конститу-
ционные права, свободы, достойное качество и уровень
жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность,
мирное и устойчивое развитие Российской Федерации и ее
эффективную оборону за счет использования всего комплек-
са материальных и нравственных ресурсов, имеющихся в рас-
поряжении общества». Законные, конституционно гаранти-
рованные интересы отдельной личности обеспечиваются при
этом автоматически.
Обратимся еще раз к Конституции РФ. Статья 2-я главы
1-й «Основы конституционного строя» сформулирована так:
«Человек, его права и свободы являются высшей ценностью.
Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и
гражданина – обязанность государства». Способно ли слабое
и бесправное государство защитить права и свободы своих
граждан?
Пункт 1 статьи 20-й главы 2-й «Права и свободы челове-
ка» Конституции РФ гласит: «Каждый имеет право на жизнь».
Способно ли слабое и неэффективное государство обеспе-
чить обществу такие Вооруженные Силы, которые гаранти-
рованно защитят право граждан на мирную жизнь и жизнь
как таковую?
Гипертрофированное подчеркивание неких прав личности
постепенно ввергает российское общество в нравственную ка-
тастрофу, а государство – в состояние коллапса. Именно в
такой атмосфере становятся возможными театральные поста-
новки, где «раскованные лич-
ности» типа Pussy Riot публич-
но испражняются, совершают
половые акты или непристой-
но фиглярничают под одобре-
ние себе подобных, «права»
которых существующее нор-
мативное определение поня-
тия «национальная безопас-
ность» требует защищать
как
высший приоритет
.
Вначале, как известно,
было Слово… И то или иное
состояние общества не в по-
следнюю очередь начинается с нормативного, концептуаль-
ного слова, помещенного в доктрины, указы, а затем – в сло-
вари, справочники, глоссарии и т. д.
ВЫСШИЙ ОБОРОННЫЙ ПРИОРИТЕТ
Со времен Античности в любом аспекте военной пробле-
матики высшим приоритетом всегда мыслилась победа в ре-
альной войне. Увы, этот взгляд на военное дело по, так ска-
зать, Клаузевицу сохраняется в РФ по сей день. Почти все
авторы и коллективы, имеющие отношение к выработке кон-
цептуальных взглядов, исходят из того, что в современных
условиях крупномасштабная война против России, в том
числе ядерная, весьма вероятна и необходимо осмыслить
условия ее ведения, стратегию, тактику и т. д. А ведь это
взгляд концептуально неверный, а практически опасный.
Угрозу ракетно-ядерной или неядерной агрессии против
РФ исключить, естественно, нельзя, однако и здесь важней-
шей является расстановка приоритетов. Если основной зада-
чей в области управления национальной обороной оказыва-
ется организация защиты суверенитета и территории России
в предположении, что реальная крупномасштабная агрессия
весьма вероятна
как в неядерном, так и в ядерном варианте,
то необходимо выделять как приоритетную общевойсковую
проблематику, оперативно-тактические, тактические вопро-
сы и т. д.
Однако для оборонной концепции, устанавливающей
именно
российский
взгляд на проблему, основополагающей
должна быть мысль о том, что при верной внешней и внутрен-
ней политике, при рациональных военно-политических и
военно-технических подходах вероятность агрессии против
России на глобальном и региональном уровне может быть
сведена к практическому нулю
за счет наличия в арсенале Рос-
сии качественно эффективных и количественно развитых
ядерных вооружений.
Соответственно исходной базой должен быть тезис о том,
что главной задачей военной организации России является
минимизация вероятности войны против нее на базе разви-
того ядерного фактора и лишь затем, если агрессию сдержать
не удалось, – ее отражение и успех в войне. При таком под-
ходе высшим оборонным приоритетом становится не отпор,
а недопущение агрессии. США и НАТО, знакомясь с кон-
цептуальными взглядами России, должны ясно и четко осо-
знавать, что при развязывании любой крупномасштабной
или региональной войны страна готова бросить на весы свой
ядерный потенциал уже в начальной фазе. Если такой четко
заявленный подход будет подкреплен военно-техническими
мерами, мотивация потенциального агрессора резко снижа-
ется, как и вероятность реального нападения.
Так, к середине 80-х годов, когда в составе СЯС СССР
находилось 2500 МБР с 6612 зарядами (не считая 940
БРПЛ с 2804 зарядами на десятках РПК СН), эффектив-
ный обезоруживающий удар США по СЯС СССР был фак-
тически невозможен, поскольку даже ослабленный ответ-
ный советский удар не смогла бы перехватить – в силу на-
сыщения – даже развитая система НПРО США. Иными
словами, в 80-е состав СЯС СССР позволял говорить прак-
тически о гарантированном исключении возможности
ядерной войны. Но и сегодня разумен и реалистичен кон-
цептуальный подход, когда постулируется гарантированное
ядерное сдерживание агрессии США против РФ за счет не-
минуемого глубокого ответного удара по территории Сое-
диненных Штатов.
В связи со сказанным необходимо четкое разграничение и
подчеркивание принципиальных различий между сутью во-
енной организации США и России.
Военная организация США должна обеспечивать воз-
можность безнаказанного неядерного или даже ядерного
удара по тем странам, политика которых угрожает гегемонии
и экспансионизму Соединенных Штатов. Концепция перво-
го ядерного удара становится при этом краеугольным кам-
нем политики силового давления США. Даже задача обеспе-
чения неприкосновенности национальной территории США
обусловлена не реальными угрозами для них, а угрозами дру-
гим странам со стороны Америки.
Цель военной организации России прямо противополож-
на. Это обеспечение суверенитета страны и исключение
внешней агрессии против нее и союзников. Для РФ оборон-
ная военно-политическая задача является единственной зна-
чащей, а гипотетический ответный удар России в ответ на
агрессию США был и остается краеугольным камнем систе-
мы ядерной стабильности в мире.
При предлагаемом подходе штабные теоретические раз-
работки, относящиеся к гипотетической войне против Рос-
сии, должны исходить из постулата о необходимости такого
качественно-количественного облика ЯВ РФ, который
ис-
ключит
агрессию за счет обеспечения гарантированного глу-
бокого ответного ядерного удара с нанесением неприемлемо-
го, катастрофического ущерба.
ПУШКА ХРУЩЕВА
Откроем упоминавшийся выше словарь «Война и мир».
Там сказано, что стратегические вооружения – это «различ-
ные виды оружия, специальные информационно-
управляющие системы и обеспечивающие средства для ре-
шения стратегических задач».
Встречается и следующее опре-
деление: «Стратегические воору-
жения – это различные виды
оружия и военной техники, а
также средства управления и
обеспечения, предназначенные
для решения стратегических
задач
в войне
». При этом любые
имеющие ныне хождение в РФ
словари и справочники подраз-
деляют стратегические вооруже-
ния на наступательные и оборо-
нительные.
Но термин «стратегические наступательные вооруже-
ния» применительно к России системно некорректен. Кон-
структивная суть в том, что это реально опробованный
фактор сдерживания крупномасштабной войны, а не ее
подготовки и ведения. Если мы это понимаем, становится
ясно, что ядерные вооружения России не могут быть насту-
пательными, поскольку не предназначены для некоего на-
ступления. Во время Карибского кризиса в послании пре-
зиденту США Кеннеди от 26 октября 1962 года Хрущев, в
частности, писал:
«Возьмем, к примеру, простую пушку. Какое
это средство: наступательное или оборонительное? Пушка –
средство оборонительное, если она поставлена для защиты
границ или укрепленного района. Но если артиллерию скон-
центрировать да придать ей нужное количество войск, то те
же пушки станут уже средством наступательным... Так же
получается и с ракетно-ядерным оружием…»
Тезис вполне
пригоден и для нынешнего дня.
Термины «стратегические наступательные вооружения» и
«стратегические оборонительные вооружения» были введены
в военно-политическую и договорную практику Соединен-
ными Штатами Америки и отражают их интересы. Вашинг-
тону выгодно рассматривать систему национальной ПРО
США как оборонительную. Однако перспективная НПРО
США является одним из элементов агрессивной двуединой
системы безнаказанного первого обезоруживающего удара
США по средствам ядерного ответа РФ и призвана перехва-
тить немногочисленные оставшиеся боевые блоки, обеспе-
чив неприкосновенность своей территории. С другой сторо-
ны, все системы ЯВ РФ являются подлинно оборонительны-
ми, поскольку предназначены исключительно для гипотети-
ческого ответного удара возмездия России в ответ на
агрессию, то есть имеют сдерживающее значение.
В связи с вышесказанным представляется корректным
введение в российскую терминологию взамен терминов
«стратегические наступательные вооружения» и «стратегиче-
ские оборонительные вооружения» терминов «стабилизиру-
ющие системы ядерного оружия» и «дестабилизирующие си-
стемы ядерного оружия».
Стабилизирующие системы ядерного оружия – те, кото-
рые повышают уровень системного паритета, исключают
односторонние преимущества и снижают вероятность нане-
сения одной из сторон обезоруживающего первого удара.
Дестабилизирующие системы ядерного оружия имеют про-
тивоположный смысл.
При таком подходе НПРО США оказывается дестабили-
зирующей, а активная защита ракетных стартов – стабилизи-
рующей системой. Идя же на поводу у чужой терминологии
и согласившись с оценкой МБР РФ как оружия наступатель-
ного, трудно опровергать оценку Соединенными Штатами
их национальной ПРО как оружия оборонительного.
Наступательную или оборонительную суть тех или иных
ракетно-ядерных вооружений определяют не их военно-
технический облик и тактико-технические характеристики,
а задачи и роль в военно-политической линии государства.
Ана-
логия с пушкой, использованная Хрущевым, здесь абсолют-
но верна.
Неверные термины – ошибочная политика. Заемные тер-
мины – утрата самобытности в мышлении. Так что норма-
тивная военно-политическая терминология, относящаяся к
военной организации страны, должна соответствовать ее ре-
альностям и потребностям. Или Россия имеет свой взгляд, и
тогда он чаще всего противоположен американскому, или
поступается правом на самобытность и принимает как руко-
водящий для себя взгляд США. Второй подход, естественно,
неприемлем.
На сайте vpk-news.ru есть расширенная версия этой статьи
Дать свод военно-политических терминов – задача разумная и необходимая. Как говорится,
все споры проистекают по двум причинам: или одно и то же называют по-разному, или разное
называют одним и тем же, поэтому установить единый взгляд на концептуальные воззрения полезно.
Ведь единый необязательно тоталитарный, если он выработан в доброкачественной дискуссии
и всесторонне обоснован.
Россия – единственное
государство мира,
способное существовать
за счет внутренних ресурсов
реклама
НАШ ОТВЕТ
СЛОВАРНЫЙ
ЗАРЯД
С ПОТЕНЦИАЛЬНЫМ АГРЕССОРОМ
НАДО РАЗГОВАРИВАТЬ НА СВОЕМ ЯЗЫКЕ
Коллаж Дмитрия ЗВЕЗДКИНА
